«Увы, для меня музыка всегда была и будет лишь произвольным нагромождением варварских звучаний», — писал Владимир Владимирович Набоков. Искренни ли были его признания? Или читатель, как это нередко бывает в творчестве великого русского и американского писателя, становится жертвой тонкой мистификации, или литературной игры? А может быть, отношения мастера с музыкой носят столь сложный характер, что их трудно описать в однозначных терминах?

Нелюбовь к музыке особенно удивляет, если ясен биографический контекст. Набоков вырос в необыкновенно музыкальной семье. Сын его стал видным оперным певцом. И стихи, опубликованные под именем Сирина, и в особенности проза Набокова, то и дело ускользающая в направлении поэтического слога, очевидно внутренне музыкальны. Нередко Набоков использует приемы, которые он черпает из композиторских техник. Много здесь и парадоксального: зачем тюремщик вальсирует с заключенным? почему неприятный персонаж именуется Вальсом? и какой вальс имеется в виду в обоих случаях? — на эти вопросы мы попытаемся дать ответы.

О нескольких музыкальных сюжетах, тесно сплетенных в биографии и творчестве Набокова, и о музыкальных воплощениях его сочинений поговорим на лекции.

Лектор — Константин Учитель, профессор Европейского университета в Санкт-Петербурге, доктор искусствоведения, член союза композиторов и союза театральных деятелей России, автор одной из первых работ на эту тему (Музыкальный узор судьбы Владимира Набокова // Музыкальная академия. 1992. № 4).